Когда начинается Первая мировая война, Юлия Бразоль под прикрытием «второго мужа» Александра Леонтьева прекращает свою бурную деятельность на благо отчизны и отправляется в Лебединский уезд, где в 1916 году она отмечает свое 60-летие. Кстати, Леонтьев мог и не знать о шпионской деятельности своей спутницы жизни. И даже не был обязан это делать!
В Лебедине их помнят с 1915 года как тихую семейную пару. Старожил Лебедина А.Т.Рымарь, который в 1915 году работал на Лебединской электростанции и делал электропроводку в доме Юлии Бразоль по улице Петропавловской, 6, впоминал: «В доме было 5-6 комнат. Юлия Бразоль – среднего роста, полноватая, медлительная; носила монокль, который иногда падал; было ей на вид тогда лет 50. Муж ее – капитан морского флота Леонтьев – уже пожилой, лет 60. Был у них мальчик лет 10, за ним ухаживал мужчина-слуга. Слуга-женщина подавала кушанья. в квартире было десятка полтора собак – эспаньолы (маленькие, лохматые). В квартире было много картин, многие в стиле Айвазовского. Леонтьев – помещик из села Рябушки» (Рассказ О.Рымаря записал Ю.В.Голод в 1979 году). Должна заметить, что в 1915 году Юлии Бразоль-Леонтьевой было далеко за пятьдесят, вернее, под шестьдесят.
Бразоль-Леонтьєва Ю.М. “Овочі та фрукти”, 1910-і
Как сообщает С.И.Побожий: «В «Окладній книзі лебединської повітової управи (1918-1919 рр.)» зазначені суми повітових та губернських податків, які були сплачені власниками нерухомості в Лебедині у 1918 р. Серед платників зустрічаємо такі імена: «Юлия Николаевна Добросельская» та «Александр Алеквандрович Леонтьев»».
В 1918 году Юлия Бразоль снова Добросельская! Теперь наша Юлия окончательно отмежовывается от Бразолей и возвращает себе девичью фамилию (не фамилию второго мужа – в целях конспирации?). И жили они тихо в Лебедине вплоть до бурного 1919 года.
Бразоль-Леонтьєва Ю.М. “Осінній лист клена”, 1915
А Лев Бразоль в 1917 году покинул Петроград якобы по причине болезни живущей в Киеве второй жены. Имя ее остается неизвестным, да и была ли она? Может, он имел в виду Юлию, сообщая в революционный Петроград о ее смерти, чтобы там узнали, что Юлия Бразоль скончалась, тем самым защитив ее от возможных преследований. Лев Бразоль остался в Киеве, явно погрузившись в некое апатичное состояние, из которого его видимо кто-то выдернул и в 1924 году он отправился в Париж, можно сказать с последним поездом, возможно, узнав о трагической кончине своего брата Сергея Львовича в Крыму, который был расстреля в Судаке в 1920 году. В письме Габриловичу от 10 февраля 1923 г. Л.Бразоль писал в Петербург: «Много раз я проливал слезы о гибели дела, которому я служил всю жизнь и которому отдал в былое время семейное счастье и все мои душевные силы… От всей души желаю Вам успеха и нравственного удовлетворения в Вашей просветительской деятельности и искренне горюю, что не могу придти к Вам на помощь. При теперешнем моем телесном и душевном состоянии я совершенно вышел из строя и абсолютно непригоден ни к какой общественной или академической деятельности. В моем киевском одиночном заточении я совершенно отвык от людей, не имею с кем бы перемолвить слово, забыл все иностранные языки и разучился говорить по-русски…» Лев Евгеньевич Бразоль в 1926 году принял участие в Парижском гомеопатическом конгрессе, а 1927 году в Париже он скончался.
Бразоль-Леонтьєва Ю.М. “Алжир”, кін. 1910-х
Но вернемся в Лебедин. Вот, что пишет о событиях в Лебедине С.И.Побожий: «Крім виставки творів Ю.Бразоль у серпні 1918 року в будинку земської управи Лебедина відбулася Перша виставки української старовини. Влаштовано її було за безпосередньої участі мистецтвознавця С.Таранушенко – уродженця Лебедина. Він підготував и каталог виставки… Проте у каталозі цієї виставки відсутні експонати із збірки Ю.Бразоль. І це при тому, що вона цілеспрямовано займалася збиранням творів декоративно-прикладного мистецтва. Про те… свідчить … її лист до харківського вченого М.Сумцова: «Глубокоуважемый Николай Федорович! Приношу Вам мою искреннюю благодарность за ваше предложение прийти мне на помощь издать собранные мною шестьсот малороссийских рисунков. К крайнему моему сожалению условия издательства не вполне подходят мне, поэтому прошу меня извинить, если я на время принуждена обождать издать те родные украинские рисунки, которые я в течение 17 лет очень усердно собирала. Надеюсь лично переговорить с Вами, сделать условия издания более для меня подходящими. С глубоким уважением и почтением готовая к услугам Юлия Леонтьева»».
Да, в августе 1918 года еще можно было делать выставки на волне эйфории, но к концу года на горизонте появилась первая волна цунами, пришедшая из эпицентра взрыва. Вот описание тех дней в Википедии: «В ночь на 1 января 1919 года началось большевистское восстание в Харькове, а 3 января в город вступили советские части. 5 февраля войска большевиков вошли в Киев. 7 февраля приказом наркома по военным делам Украины был образован Харьковский военный округ, включавший в себя территории Харьковской, Екатеринославской, Полтавской и Черниговской губерний. Киевский военный округ был образован советской властью 12 марта 1919 года на территории Киевской, Черниговской и, по мере установления советской власти, Подольской, Волынской, Херсонской и Одесской губерний. 8-10 марта 1919 года в Харькове состоялся Третий Всеукраинский съезд Советов, на котором было провозглашено создание Украинской советской социалистической республики (УССР) как самостоятельного государства. Председателем ЦИК УССР был избран Григорий Петровский, председателем СНК УССР — Христиан Раковский. Съезд также принял проект Конституции УССР. В окончательной редакции Конституция была утверждена 14 марта 1919 года».
Бразоль-Леонтьєва Ю.М. “Єрусалим”, поч. ХХ ст.
Как оценили эти события в Лебедине? Леонтьевы, собравшись по-военному, не стали ждать второй волны цунами. При этом они могли договориться с большевиком Б.К.Рудневым (основателем Лебединского художественного музея), что он им помогает скрыться, а они в знак благодарности оставляют ему часть коллекции для создания музея. На сегодня всего 38 работ Юлии Бразоль-Леонтьевой хранится в Сумском и Лебединском художественных музеях.
Или они остались и были расстреляны? Многое говорит о том, что сдав часть своих картин Рудневу, они исчезли со всей своей огромной коллекцией (включая и 600 украинских рисунков!). Иначе, где же трупы? Даже тщательно скрытые преступления раскрываются спустя годы, находятся свидетели. Приведу пример из моей статьи «Из истории княгинь Щербатовых» в сборнике «Слобожанські читання – 2011»:
Бразоль-Леонтьєва Ю.М. “Гриби”, 2-а пол. 1900-х
«Мария Григорьевна Строганова, была правнучкой Софии Потоцкой, память о которой хранит великолепный памятник садово-паркового искусства в Умани — «Софиевка». А о Марии Щербатовой-Строгановой память хранит брэнд всемирно известной водки «Nemiroff» и дворец в Немирове, ставший одной из достопримечательностей современной Украины. Марии Григорьевне не удалось эмигрировать после революции 1917 года. Она трагически погибла в своем имении в 1920 году вместе с дочерью Александрой. Они были расстреляны пьяными бойцами Красной армии. Из воспоминаний жителя Немирова Владимира Штунделя: «В 1914-м княгиня Щербатова отдала свой дворец под лазарет. И сама работала в нем сестрой милосердия вместе с тремя дочками Столыпина, приходившимися ей родней и специально приехавшими в Немиров помогать раненым. Несколько лет в округе орудовали банды. После окончания Первой мировой оружия было навалом. В хлевах стояли трехдюймовые пушки. Мой одноклассник Хоменко приносил на занятия наган и разбирал его на задней парте. Учитель математики говорил: «Что вы делаете? Вы же можете выстрелить!» А тот отвечал: «Ничего, ничего…» У меня была команда босяков: Женька Сырчук, Володька Островский, Дудик Трахтенберг. Они примчались ко мне: «Бежим! Там княгиню расстреляли!» Когда мы прибежали, трупы уже закопали, но не глубоко, а лишь присыпали землей. Из-под свежего холмика торчала одна нога в черной туфле. Мы кругом пошуровали, нашли куски черепов с длинными волосами, разлетевшимися в разные стороны от выстрелов в затылок». (И. Лисниченко. «Чего ж не помнить Первую мировую?» – газета “Факты”, 16 апреля 2008 г.)
Бразоль-Леонтьєва Ю.М. “Весною на віллі Боргезе”, 1-а пол. 1900-х
Следы нашей героини теряются так же, как и следы ее коллекции украинских рисунков и собственных работ. Только вдруг в интернете на одном из сайтов аукционов по продаже антиквариата 31.08.2016 появился таинственный лот: «Морской пейзаж», автор Юлия Бразоль Заславская, 1908 год, 58х63 см, размер указан без рамы, холст на картоне. Владелец картины в Харькове. Максимальная цена 60000 грн. Была ли продана эта картина? Через три дня 03.09.2016 лот был снят с аукциона. А может это была шифровка?
©Наталия Коган, журналист, писатель
Тайна Юлии Бразоль: шпионская версия
Лебединський міський художній музей ім. Б.К. Руднєва щиро дякує Наталії Коган за цикл яскравих статей, присвячених лебединській художниці – Юлії Миколаївні Бразоль-Леонтьєвій.
